Харизма - Страница 31

- Странно, - сказал Горохов. - Очень странно.

- Мне самому это показалось странным. Возможно, именно ваша передача заставит меня глубже задуматься и понять, что же такое со мной…

- Не-е-е… - сказал Горохов таким тоном, что Вахтанг сразу выключил камеру. - Мне говорили, что у вас необычные способности, а у вас все заурядно…

- Не спешите и не паникуйте, - сказал я таким тоном, что Вахтанг тут же вскинул камеру и навел объектив на меня. - Я рассказываю все по порядку. Так вот, прошло еще несколько месяцев, пока летом я не поехал отдыхать на юг. Там на канатной дороге со мной произошел, скажем так, несчастный случай, и я лишился пальцев на руках. Их раздробило, а некоторые даже…

- Всех лишился? - спросил Горохов удивленно.

- Видимо, да, - кивнул я. - Но усилием воли мне удалось их вырастить заново. И тогда я обнаружил, что обладаю способностью изменять свое тело. Я очень удивился, стал экспериментировать в этом направлении. Пробовал обращаться к врачам, но…

- Алексей! Покажите ваши руки залу! - крикнул Горохов. - Руки, Алексей, руки!

Я поднял руки вверх и помахал в воздухе ладонями.

- Аплодисменты!!! - закричал Горохов. - Свершилось чудо!!!

Зал глухо затрещал утомленными овациями.

- Прекрасно! - с чувством сказал Горохов. - Теперь я вижу, что не зря пригласил вас на нашу передачу! Алексей, вот такой вопрос, может быть, в чем-то личный, я бы даже сказал - интимный. Вы готовы на него ответить?

- Спрашивайте.

- Вы верите в Бога?

- В целом - скорее да. Есть что-то такое очевидно. А так, в жизни - нет.

- Алексей верит в Бога! - объявил Горохов. - Аплодисменты! А скажите, Алексей, в том, что произошло с вами на юге, вот это чудесное исцеление, когда переломанные, казалось бы, навсегда пальцы срослись без следов, - вы видите в этом какой-то перст, так сказать?

- Все, - сказал я и встал с кресла. - Хватит с меня. Я ушел с работы, потерял целый день. Я хотел найти, может быть, ответы на свои вопросы, вместо этого попал в балаган.

- Что такое?! - возмутился Горохов. - Алексей, как вы себя…

- Горохов, вы будете меня слушать или нет? Или хотя бы прочтете, что вам там понаписал Владик? Если хотите поговорить о своем - говорите, но без меня, я тогда поеду по своим делам.

- Алексей очень импульсивный человек! Аплодисменты! - объявил Горохов не очень уверенно. Я хлопнул в ладоши и подошел к Горохову.

- Я умею изменять свое тело, - произнес я. - Смотрите, Илья.

Зал замер. Вахтанг подошел к нам почти вплотную. Я вытянул вперед руки и простер их над Гороховым. Пустил сначала когти, затем пальцы, затем выпустил клыки и сделал волчью пасть. Вдобавок выкинул уши и поднял дыбом волосы на голове - эта мысль пришла мне в последний момент. Горохов окаменел. Для пущего эффекта я распахнул пасть как можно шире и зарычал на него сверху вниз.

Зал устроил овацию и засвистел от восторга.

- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!!!!!!!!!!!!! - заорал Горохов в ужасе и волчком завертелся в кресле. - Мама-а-а-а-а!!!!!!!!!!

Он закрыл голову руками, будто на него падал град, вскочил и метнулся за щиты декораций, но споткнулся о кабель и рухнул вниз. Я шагнул к нему. Вахтанг двигался за мной как тень и тщательно снимал на камеру все происходящее.

- А-а-а-а!!!!! - кричал Горохов, судорожно уползая за щиты на четвереньках.

Руки и ноги плохо слушались его, пару раз он даже наступил одной ладонью на другую. Наконец он уполз за ширму. Публика аплодировала, похоже, они не понимали, что происходит. Вдруг Горохов вылетел из-за ширмы обратно и бросился на меня. В руке он держал здоровенный кусок металлической трубы из тех, что подпирали щиты сзади. Я увидел прямо перед собой его круглые безумные глаза, и труба начала стремительно опускаться прямо мне на лицо. Я увернулся и отпрыгнул. Труба со свистом прошла мимо.

- Мляяять!!! - заорал Горохов. - Мама-а-а-а-а!!! Он снова размахнулся трубой, и я опять увернулся. Труба попала в центральный щит декорации и рассекла его пополам. Щит рухнул, потянув за собой два остальных. Горохов размахнулся еще раз, и тут я не успел увернуться. Пришлось выставить вперед руки. Странно, но боли я не почувствовал. Наоборот, когтистые пальцы ловко сжали трубу. Я дернул и отобрал ее у Горохова. Затем повернулся к публике, распахнул клыкастую пасть и перекусил трубу пополам. А остатки легко завязал в узел. Публика не аплодировала. Все сидели на своих местах в оцепенении.

Жутко захотелось есть. Я положил металлический узел на фанерный пол студии, поднял руки вверх и убрал пальцы с когтями. Затем убрал морду и уши, пригладил волосы. Ощупал лицо - вроде все было в порядке.

- Снято! - сказал Вахтанг и стянул камеру с плеча.

- Спасибо всем, - сказал я. - Извините, что так получилось. Поддался импульсу.

Я оглянулся. Горохова не было видно. Зрители торопливым ручейком тянулись к выходу из студии. Владик смотрел вдаль оцепеневшим взглядом. Я подошел к нему.

- Ну как? - спросил я.

- Очень плохо, - пробормотал Владик. - Такое нельзя давать в эфир. И декорации попортил, это ж денег сколько. И Горохов теперь… Не знаю, как с ним быть, он у нас и так ранимый, как он теперь?

- Извини, - сказал я. - Ты ж сам говорил, что шоу нужно.

- Не настолько, - отчеканил Владик.

- Извини, - сказал я еще раз. - Мне пора.

Владик вяло кивнул, и я пошел к выходу. Выбрался на улицу, поймал такси и поехал на работу.

Я был уверен, что передачу в эфир не пустят, но в пятницу вечером, когда я пил чай на кухне, из маминой комнаты послышался приглушенный вскрик:

- Леша! Это ты?!!

Я зашел в мамину комнату и сел рядом на диван. На экране телевизора плыли лица зрителей студии, а голос Горохова рассуждал о нашей медицине, которая не может пока объяснить все чудеса, происходящие с людьми. Наконец в кадре появился столик и два кресла.